Как мы брали в плен немецкого "языка", а он оказался боксером, к тому же еще и призером международных соревнований
Уже дважды нас постигала неудача, и мы не могли взять языка. Правда, во второй раз нам удалось из винтовки с глушителем уничтожить десять фрицев, и без потерь отойти к своим.
Отдохнув несколько дней, мы решили проверить возможность прохода к высоте Горелой через перешеек, который разделял озеро. Все сложилось как нельзя удачно. Проход мы нашли и наметили наиболее удобные маршруты отхода.
Нам хотелось отомстить за своего друга, Колю Рассохина, которого потеряли несколько дней назад, но командир велел сидеть и ждать приказа. Три ночи разведчики выходили к высоте и наблюдали за немцами. В их траншеях было тихо, видимо на ночь они оставляли только несколько постов.
Мы начали разрабатывать план захвата «языка», но заспорили о путях отхода. Командир взвода считал, что необходимо уходить вплавь через озеро, а я настаивал на том, что лучше отходить по перешейку.
Потом нас вызвал к себе командир полка подполковник Пасько, поинтересовался настроением разведчиков, и лишь после этого сообщил, что поставлена задача взять контрольного «языка». Мы заверили, что «языка» захватим и уже разработан план. Пасько засомневался.
- Немцы очень осторожны, и взять их врасплох не удается. В соседних полках разведчики уже больше двух месяцев пытаются взять «языка», но все безуспешно. Несут потери, а результата нет. А вы обещаете что захватите. Хоть какие-то гарантии у вас есть?
-Гарантии мы, конечно, не даем, товарищ подполковник, но если в траншеях будут немцы, то точно возьмем.- заверил его командир разведвзвода.
Операцию решили проводить следующей ночью.
Вечером вышли к переднему краю, а с наступлением темноты начали выдвижение. В группу захвата вошли я и еще трое разведчиков. В группе прикрытия шел командир разведвзвода Балухин и остальные разведчики.
Немцы запускали осветительные ракеты, но нам они не доставляли особых неудобств. Зато заметили, что с высоты Горелой, где мы собрались брать «языка», не взлетело ни одной ракеты.
Это было хорошим знаком. Значит, немцы на этой высоте считают себя в полной безопасности. Дошли до перешейка, и дальше было решено, что пойдет только группа захвата, так как чем больше людей пойдут, тем больше шансов, что нас обнаружат. А группа прикрытия сможет нас поддержать своим огнем и отсюда.
Вскоре мы добрались до проволочных заграждений. Один из разведчиков перекусывал проволоку, в то время как другой в это время держал ее с обеих сторон и перерезанную концы втыкал в землю.
Вскоре проволочное заграждение мы преодолели и подобрались почти вплотную к немецким окопам. Я отдышался, потом запрыгнул в окоп и увидел фигуру немца, который, заметив меня, вскочил на ноги.
Я бросился к нему, собираясь оглушить его прикладом автомата, но неожиданно получаю такой удар в лицо, что в голове зазвенело, а когда очухался, то увидел, что от немца отлетел уже второй наш разведчик .Я с ножом бросаюсь на него, и снова получаю такой удар, что из глаз искры посыпались.
Когда начал соображать, то увидел, что двое наших разведчиков прижали немца к земле и я дважды ударил его рукояткой ножа по голове. Немец потерял сознание, но до этого успел дернуть сигнальный провод.
Разведчики начали отходить с языком, а я остался, чтобы хоть ненадолго отвлечь немцев. Я слышал, как наши ребята бегут по перешейку, но немцы топот немецких сапог был уже близко» и я, бросив в траншею две гранаты, побежал к перешейку.
Хорошо, что я опоздал, так как немцы попытались минометным огнем отсечь нашу группу. Но разведчики уже успели преодолеть опасное расстояние, а я подбегая к перешейку увидев поднявшиеся столбы разрывов, без раздумья бросился в озеро и поплыл.
Когда меня уже оставляли последние силы, я достиг отмели, но на выходе из воды почувствовал удар по ноге и понял, что ранен. Но двигаться я мог, поэтому направился к месту сбора, где меня уже ждали наши разведчики.
Они не удивились, что я пришел, как будто иначе и не должно было быть, а Ромахин продолжал рассказывать, как мы захватывали «языка».
-Серега тащит немца на спине, а он в себя пришел и начал упираться. Видно не хочется ему в плен. Серега его с себя сбросил, на ноги поставил и давай подталкивать: иди фриц своими ногами, нет тут для тебя лошадей. А он отказывается идти. Тогда я его в озеро закинул и сделал вид, что утопить хочу. После этого немец как шелковый стал.
А я начал осматривать свою рану. Пуля ударила в пятку, пробив ее навылет, но кость не повредила. Теперь она сильно кровоточила. Наложить повязку у меня не получалось и тут немец предложил свои услуги. Он как опытная медсестра быстро наложил мне тугую повязку.
Я удивился и спросил у немца, где это она так хорошо научился накладывать повязки.
Немец обрадовался, что я говорю по-немецки.
-Я сам врач, но за оскорбление старшего по званию, в качестве наказания меня отправили на передовую. Через неделю я должен был вернуться назад, но видно такова судьба.
- А почему вы не стреляли по нам в траншее, а только кулаками размахивали?
-На все воля божья. - ответил он.- Я в это время разобрал свой автомат и чистил его.
Потом я выяснил, что этот врач к тому же был еще и хорошим боксером. Он до войны даже принимал участие и был призером международных соревнований где-то в Англии.
Глядя на заплывший глаз Ромахина, и трогая свой распухший нос, я не сомневался, что немец говорит правду.
(По воспоминаниям гв. старшего сержанта Бородулина И.А. Карельский фронт)
Свежие комментарии